Кафедра общего и русского языкознания
Алтайской государственной педагогической академии

Камзина С.Л.

ПОЛИСИТУАТИВНЫЙ АНАЛИЗ КАК МЕТОД ОПИСАНИЯ МНОГОЗНАЧНОСТИ ГЛАГОЛЬНОЙ ЛЕКСЕМЫ

 Явление семантической деривации как процесс создания нового слова не морфологическими, а семантическими средствами является актуальной темой для исследования  в последние десятилетия.  Отношениям семантической производности, связывающим между собой разные значения одного слова, посвящены исследования  многих ученых: Ю.Д.  Апресяна, Е.В. Падучевой, Анны А. Зализняк, Г.И. Кустовой и др.

С одной стороны, лексическая полисемия как явление, при котором одной языковой форме соответствует несколько значений,  противопоставлена синонимии, то есть явлению, при котором одно значение  выражается множеством форм. С другой стороны, о лексической полисемии говорят в контексте словообразования, противопоставляя семантическую и словообразовательную деривацию [3], [13].

            Разводя указанные  языковые явления (полисемию и синонимию, полисемию и словообразовательную деривацию), исследователи, тем не менее, выделяют их общие черты. Ю.Д. Апресян называет лексическую полисемию,  синонимию и формально-семантическую деривацию явлениями одного порядка;  посвящая одну из  глав [1] словообразованию и многозначности,  он отмечает, что «семантические отношения между разными значениями некоторых многозначных слов могут быть подобны семантическим отношениям внутри словообразовательного типа; именно поэтому многозначные слова,  наравне с некоторыми типами производных, оказываются одним из средств языковой синонимии (в широком смысле слова) и могут использоваться в синонимических и квазисинонимических преобразованиях высказываний» [1,175].  Похожие мысли встречаем и у Анны А. Зализняк: « …граница между синонимией и полисемией – это, в значительной степени, вопрос концептуализации; так, к числу «синонимических средств языка»  … относятся, например, различные преобразования, связанные с меной диатезы, - а именно такого рода преобразования как варианты реализации потенций одного слова являются важнейшим полем разработки современной теории полисемии» [4, 20].

Говоря о сходстве семантических и аффиксальных дериватов, исследователи (Д.Н. Шмелев, О.И. Блинова и др.) объединяют их в понятие лексических эпидигматов по признаку  «общности номинативной функции результатов данных форм деривации» [3, 166]. В [3] автор обращает внимание на несовершенство терминов, традиционно обозначающих разные формы деривации,  – «формальная (формально-семантическая) деривация» и «семантическая деривация»: «существенные формальные и семантические свойства наличествуют в обоих способах деривации, отличие лишь в различном характере «формальности» и «семантичности», как раз и не раскрываемом терминами» [3, 167]. В связи с этим ученый вводит понятия «горизонтальная деривация/мотивация» (ГДМ)  и «вертикальная деривация/мотивация» (ВДМ), где формы деривации названы по аналогии с расположением ЛСВ в словарях:  ГДМ – в словообразовательных словарях гнездового типа, ВДМ – в толковых словарях.

Таким образом, полисемия, или семантическая деривация, являясь частью системных отношений в лексике, может быть описана тем же семантическим метаязыком, что и другие ее части - синонимия, антонимия, словообразовательная (аффиксальная) деривация и др.

На сегодняшний день существует множество способов представления многозначности, применяемых различными авторами, среди них имеются и те, которые позволяют на глубинном семантическом уровне показать механизмы преобразования значений. Рассмотрим некоторые из них.

 А. Вежбицкой разработана методика, которая дает возможность   представить  значение слова в виде набора семантических компонентов или компонентов толкования, имеющих вид утверждений на семантическом метаязыке. Сравнение этих наборов позволяет выявить сходство и различие в значении синонимов в рамках одного языка, переводных эквивалентов в разных языках, а также разных значений одного слова.

Московской семантической школой  во главе с Ю.Д. Апресяном был разработан особый семантический метаязык, позволяющий описывать значения любых языковых единиц, и представляющий собой упрощенный и стандартизованный подъязык описываемого естественного языка.  В данный подъязык входят относительно простые слова, грамматические формы слов и синтаксические конструкции в их основных значениях. Ядро словаря метаязыка образуют семантические примитивы, а также  более сложные слова-смыслы, типа начать, перестать, момент, цели и т. п. Толкования,  построенные на таком метаязыке и отвечающие указанным требованиям, позволяют, во-первых,  устанавливать и демонстрировать системные связи между лексемами в словаре (синонимии, антонимии, конверсии, регулярной полисемии, семантической производности и т. п.), а во-вторых, служат основой для формулировки правил взаимодействия значений.

Одним из способов, позволяющих представить  значение слова, а также выявить  структуру его многозначности когнитивно  адекватным образом, является Образ-схема (образная схема), или схематический образ  (image schema). Данную методику используют М. Джонсон, Дж. Лакофф, Л. Талми, Р. Лангакер, Л. Янда и др. М. Джонсон дает следующее определение образной схемы: «Образная схема – это повторяющийся динамический образец (pattern) наших процессов восприятия и наших моторных программ, который придает связность и структуру нашему опыту» [цит . по 12, 347]. Образ-схема наглядно демонстрирует, как «разные значения «выбирают» (профилируют, выдвигают на первый план) разные части схемы в качестве центральных, оставляя прочие за пределами поля зрения или на его периферии, что отражает устройство нашего зрительного восприятия и других когнитивных процессов»  [4, 32]. Идея, что многозначность порождается актуализацией в различных условиях различных аспектов (смантических компонентов) значения слова, находит свое развитие в работах Е.В. Падучевой, модели семантической деривации для широкого круга русской базовой лексики описаны в работах Г.И. Кустовой, Р.И. Розиной.

Анна А. Зализняк, признавая, что единство значения языковой единицы может быть обеспечено разными механизмами, считает, что и способ их представления должен быть множественным [4, 35]. Ученый предлагает представлять сущность, обеспечивающую семантическое единство слова, в виде концептуальной схемы. Особенность данного метода, как отмечает автор, заключается в том, что он «объединяет несколько разных конкретных метаязыковых техник…В качестве концептуальной схемы могут выступать, в том числе: инвариант, общее значение, прототипический сценарий…- в тех случаях, когда удается найти формулу, которая была бы одновременно в достаточной мере содержательна и операциональна, и при этом не содержала бы фиксированного значения тех параметров, которые должны на этом уровне оставаться неопределенными»  [там же]. По мнению Анны А. Зализняк,  «понятие концептуальной схемы оказывается более эффективным для тех слов, чья многозначность, по той или иной причине, не может быть описана в рамках модели порождения производных значений из исходного, но при этом семантическое единство слова достаточно велико, чтобы задача его экспликации была осмыслена»  [4, 36].

Указанные способы выявления глубинных структур семантики многозначного слова и представления механизмов трансформации исходного значения позволяют глубоко и всесторонне изучить и описать явление семантической деривации.

Соглашаясь с мнением  Анны А. Зализняк о том, что способов описания механизма, обеспечивающего единство многозначного слова, может быть множество,  мы полагаем, что методика полиситуативного анализа, разработанная  Н.Б. Лебедевой, позволит наиболее эффективно представить механизм семантической деривации глагольной лексемы. Н.Б. Лебедева исходит из представления о глагольной единице, с «телом» знака которой «ассоциируется динамическая, изменяющаяся во времени ситуация, компоненты и признаки которой перетекают один в другой…» [8, 13].

Полиситуативность определяется как «семантико-функциональная, когнитивно-языковая категория, обладающая специфическим планом содержания и имеющая разные способы выражения, которые в своей совокупности также достаточно специфичны» [8, 35]. Разработанный Н.Б. Лебедевой cитуативно-событийно-пропозициональный метод представления глагольной семантики, являясь, подобно сценарию или скрипту, абстрактной схемой действия или ситуации,  отличается глубиной раскрытия слоев смысла, а также включает  признак динамичности глагольного содержания.  План содержания глагольного знака рассматривается  как средство «передачи смены одних состояний другими, поскольку он несет информацию и о первых, и о вторых» [8, 28], следовательно, «может быть представлен как полиситуативный комплекс» [там же]. При этом  «за глаголом признается отражение принципиально нелимитируемого, многоуровневого ситуационно-событийного пространства» [8, 32].

 Основной единицей плана содержания глагола является ситуатема, под которой понимается «открытая единица плана содержания со сложной архитектоникой, включающей ряд ситуаций (событий, пропозиций) маркированных лексическим и морфемно-деривационным элементами плана выражения глагола» [8, 5].  Ситуатема имеет полевую структуру, включающую ассертивную часть (лексикализованную ситуацию, содержащую элементы, попавшие в коммуникативный фокус говорящего) и периферийную, состоящую из смежных ситуаций (ретроспективных, перспективных, параллельных). На микроуровне и ядерный и периферийный компоненты ситуатемы дробятся микроситуации, представленные комплексом пропозиций, отражающих динамику протекания ситуации и изменение свойств Участников – событийные, логические, модусные, модальные и др.

Таким образом, ситуатемный анализ денотативной семантики позволяет представить план содержания глагола в виде сложной, многослойной, разветвленной структуры, включить его в систему взаимоотношений на трех уровнях:1) в ряду других (когнитивных, когнитивно-языковых и собственно языковых) единиц - макро-уровень; 2) среди других себе подобных (типология ситуатем) - «медиа-уровень»; 3) в своем внутреннем устройстве -  микроуровень» [8, 242].

Н.Б. Лебедева доказывает эффективность данной методики на грамматической, лексико-грамматической, словообразовательной, лексикализованной семантике производных слов; ситуатема вскрывает  составляющие плана содержания глагола (события, пропозиции), маркированные лексическими и морфемно-деривационными элементами плана выражения глагола. В кандидатских диссертациях [5], [9] полиситуативность была успешно применена для выявления особенностей семантики глаголов внутри ЛСГ – ментальных глаголов и глаголов речевого воздействия. Таким образом, методика полиситуативного анализа глагольной семантики является эффективным способом исследования горизонтальной деривации/мотивации глагола, а также позволяет на глубинном уровне выявить особенности семантических структур синонимов внутри ЛСГ. На этом основании мы предполагаем, что  методика полиситуативного  анализа способна также детально раскрыть механизм трансформации лексического значения глагола в пределах вертикальной деривации/мотивации. Исследование планируется проводить через сопоставление ситуатем мотивирующего и производного глаголов.

Литература:

Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: синонимические средства языка / Ю. Д. Апресян; АН СССР. Научный совет по комплексной проблеме "кибернетика"; отв. ред. В. Ю. Розенцвейг. — М.: Наука, 1974. — 367 с.

Апресян Ю.Д. О Московской семантической школе. //Вопросы языкознания, 2005, № 1. С. 3-31.

Голев Н.Д. Динамический аспект лексической мотивации / Н. Д. Голев ; Алтайский государственный университет; под ред. О. И. Блиновой. — Томск : Изд-во Томского университета, 1989. — 253 с.

Зализняк Анна А. Феномен многозначности и способы его описания.//Вопросы языкознания, 2004, № 2. С.20-45.

Кадоло Т.А. Русские ментальные глаголы в аспекте полиситуативности: Дис. …канд. филол. наук / Барнаульский государственный педагогический университет. Барнаул. 2004. – 148 с.

Кустова Г.И. Когнитивные модели в семантической деривации и система производных значений // Вопросы языкознания, 2000, № 4.С.85-109.

Кустова Г.И. Типы производных значений и механизмы языкового расширения / Г.И. Кустова. – М.: Языки славянской культуры, 2004. – 472 с.

Лебедева Н.Б. Полиситуативность глагольной семантики: (на материале русских префиксальных глаголов): [монография] / Н. Б. Лебедева ; Томский государственный университет ; Барнаульский государственный педагогический университет. — Томск : Изд-во Томского университета, 1999. — 261 с

.Небольсина М.С. Русские глаголы речевого воздействия в аспекте полиситуативности: Дис. …канд. филол. наук / Барнаульский государственный педагогический университет. Барнаул. 2006. – 221 с.

Падучева Е.В.   Динамические модели в семантике лексики / Е. В. Падучева. — М.: Языки славянской культуры, 2004. — 607 с.

Падучева Е.В. О семантической деривации: слово как парадигма лексем. // Русский язык сегодня (Сборник памяти Д.Н. Шмелева). М.: Азбуковник, 2000. С.395-417.

Розина Р.И. Концептуальные структуры и правила порождения значений: глаголы движения // Язык. Культура. Гуманитарное знание: Сб. в честь Г.О. Винокура. М., 1999. С. 161-172.

Ченки А. Семантика в когнитивной лингвистике // Фундаментальные направления современной американской лингвистики. Под ред. А.А.Кибрика, И.М.Кобозевой и И.А.Секериной. М, 1997 .Сб. обзоров. М., 1997. С. 341-360.